Владимир Камышан (выпуск–1972): «Главное — человеческие отношения»

— Мое детство прошло на Украине, в селе Камянка, что в Сумской области. Я был пятым ребенком в семье — мизинчиком — после двух братьев и сестер.

— У нас в Камянке чуть ли не половина села носила эту украинскую фамилию — так на Украине называли водяного духа. Видимо поэтому у меня непреходящая тяга к воде и увлечение дайвингом, кайтом виндсерфингом, яхтой.

— Да. Наверное, это тоже из детства. Еще пацаном я полюбил рыбалку — ловил шустрых вьюнов в нашей речке Ворскла, ходил в походы, «чумазал» лицо печеной картошкой у ночного костра и удивлялся безмолвию звездного неба. Видимо, вместе с теми незабываемыми детскими ощущениями и вошла в мою жизнь страсть к путешествиям. Ходил в горы — Тянь-Шань, Памир — бывал не раз на Камчатке в Долине гейзеров, да и где только ни побывал. И во всяких «забугорных» Швейцариях, и прочих Альпах, которые запросто утонут в одних только наших якутских болотах.

— В моем детстве пацанва мечтала не о деньгах и власти, а видела себя во взрослой жизни космонавтами, водолазами. А я мечтал стать конюхом — люблю лошадей и считаю их божественными созданиями абсолютной красоты.

— Когда старшая сестра окончила Харьковский строительный институт и получила направление на работу в Бердск, забрала с собой родителей и меня. Так в 10 лет я оказался в Сибири.

— Вообще-то, я планировал учиться в институте водного транспорта, но там был очень высокий конкурс, и у меня не получилось поступить. Про нархоз в конце 60-х гг. прошлого века — так странно это говорить — мало, кто знал, а если и знал, то не понимал, что это за вуз и какие специальности там можно получить. Я выбрал одно из самых непристижных для абитуриентов того времени направлений — финансы и кредит. На вступительных экзаменах чуть не завалил математику. Преподаватель, который принимал экзамен, пожалев меня, помню, сказал тогда: «Вы, конечно, ответили на твердую двойку, но я поставлю вам тройку с минусом, может быть, что-то из вас и получится». Наш выпуск был, кстати, первым в НИНХе. После института один год я прослужил в армии, потом, вернувшись домой, начал свою работу в финансовых органах — в отделе государственных доходов, на базе которых в 1989 году создали налоговую службу.

— Наверное, не смогу назвать какие-то особенно любимые предметы. Помню, что нравилась география, история, политэкономия, финансы, однако математика, по-прежнему, оставалась камнем преткновения и с трудом мне давалась. Но институт и сама атмосфера нархоза мне всегда очень нравились, да и на занятиях было интересно. Фамилии наших преподавателей сейчас уже не вспомню, но, конечно, они старались передать нам свои знания — стране нужны были высококвалифицированные кадры экономического профиля — плановики, финансисты, бухгалтера, экономисты.

— Я бы сказал, что средним. В то время я был очень стеснительным и довольно замкнутым человеком. И для меня тогда ответить у доски, например, было проблематично. Только со временем это прошло, и в последующем я много выступал на сессиях, коллегиях, симпозиумах и в средствах массовой информации. Активно занимался спортом, лыжами туризмом альпинизмом, позже стал мастером спорта по лыжным гонкам. И когда сестра и родители решили вернуться на Украину и позвали меня с собой, я остался в Сибири. Здесь же столько снега! А я уже полюбил и беговые, горные и водные лыжи, позже открыл для себя сноуборд.

— Нет, я тогда так и жил в Бердске, ездил в институт на пригородном поезде. Поездка занимала где-то 40 минут. И, в общем-то, это было удобно, никаких долгих ожиданий на остановке, расписание электричек знал наизусть. Доезжал до остановочной платформы Центр, что в районе Сибревкома, а оттуда до нархоза рукой подать.

— Вообще, институт дал мне многое, без него я бы не стал ни Почетным работником налоговой службы, ни заслуженным экономистом России, ни кандидатом экономических наук. В 2011 году Владимир Путин подписал указ о присвоении мне звания Государственного советника первого класса, что приравнено к воинскому званию генерал-полковника. И в этом тоже есть заслуга НИНХа.

— Мы долго общались, дружили, вместе занимались спортом — он всегда объединяет людей. С ребятами, с которыми в нархозе ходили в походы, прокладывая новые туристские маршруты, много лет ездили в Горную Шорию. Тем более, что я почти 15 лет был инструктором на поезде «Зимняя сказка», который отвозил людей в Горную Шорию на выходные дни — в пятницу забирал, в понедельник утром доставлял в Новосибирск. В советское время этот маршрут был очень популярен среди новосибирцев, и, вообще, наш «лыжный» поезд был единственным в России. Сейчас, конечно, все изменилось, и в прошлом году, например, было только четыре поездки в Горную Шорию на «Зимней сказке». Меньше стало и встреч с однокурсниками, например, Николай Малышкин уехал в Израиль, тех, с кем дружба продолжается, остались единицы — поддерживаю отношения со своей однокурсницей Людмилой Хрылевой, она много лет проработала в банковской системе, сейчас уже на заслуженном отдыхе. А вообще, конечно, друзей много. Когда вернулся из Нижнего Новгорода и отмечал свой юбилей, было 260 гостей. Для меня поменять телефон — большая проблема: на sim-карте почти четыре тысячи абонентов, и это не рабочие контакты, а друзья, приятели, хорошие знакомые.

— Да, конечно. Впервые в горы я попал студентом-первокурсником. Мы — пятеро студентов нархоза — на трех мотоциклах марки «Ява» и «Иж» решили проехать по Алтаю. За три дня от Новосибирска добрались до алтайского поселка Чибит, что на границе с Монголией. Оставили там мотоциклы и двинули пешим ходом вверх, через перевалы по направлению к Шаблинским озерам. Мы прошли перевал рано утром, за нами шла группа студентов из Томска. Подъем они прошли нормально, а вот спуск — нет: почему-то решили, что спускаться тоже надо в связке. А снег уже подтаял, и наст ослаб, пара неверных шагов и пласт снега превратился в лавину, потащил всех вниз. Ребят выбросило на камни, перемолотило о них. Из всех покалеченных только один смог спуститься до зоны леса, где мы были, чтобы рассказать о случившемся. И вот представьте: мы, двадцатилетние пацаны, впервые оказавшиеся в горах, начали спасательную операцию. Благо по нашему маршруту спускалась еще группа харьковчан, там были врачи. Закончив с перевязками, на кусках палаток и на штормовках перетащили этих горемык к лесу, развели костер, поставили палатки. А я и Андрей Попов побежали до Чибита вызывать помощь. Бежали не один час. Добежали и вызвали вертолет. Для меня переживания этого похода навсегда остались ярчайшими событиями моей жизни. И до сих пор, бывает, что по ночам во сне бегу в Чибит за помощь. И все не могу добежать…

— Наиболее значимыми остались события, связанные со становлением налоговой службы области. Так, благодаря человеческим отношениям с руководством областного Управления ФСБ, мне удалось добиться передачи нам недостроенного здания, достроив которое, налоговое управление смогло разместиться на улице Каменской, 49, в центре Новосибирска. Также удалось построить здания налоговых инспекций во всех районах города и области. Остались в памяти и события, связанные с передачей процедуры банкротства налоговой службе. И нам удалось избежать банкротства многих предприятий — Чкаловский завод, НЗХК, Бердский электромеханический завод, где я начинал свой трудовой путь учеником токаря (призыв в армию не позволил мне стать токарем).

— Я учился в аспирантуре НГТУ, и, хотя поступил туда почти что случайно, с удовольствием писал кандидатскую диссертацию по теме «Налоговое регулирование экономики». Было реально интересно. Защитился в 2002 году. А вот в докторантуру не пошел — и времени на учебу уже не хватало, да и само научное звание «доктор экономических наук», на мой взгляд, в последнее время как-то нивелировалось, и я решил, что с меня хватит звания кандидата экономических наук.

— Как вам удалось создать и в течение 18 лет бессменно возглавлять налоговую службу Новосибирской области? Мне кажется, министры чаще меняются?

— Что касается смены министров по налогам и сборам, то при мне их сменилось восемь. А по поводу работы в налоговой службе, то мне повезло в том, что у меня была команда, костяк которой составляли госдоходники финансового отдела Облисполкома и райфинотделов области. Рядом со мной работали не просто грамотные специалисты, а люди, которые мне во всем помогали, на которых я всегда мог положиться, которым я всегда помогал.

— Я никогда не вмешивался в «мелочевку», не контролировал каждого начальника отдела, понимая, что любой специалист лучше знает проблемы на вверенном ему участке. Считаю, что главное для руководителя — подобрать профессионалов и энтузиастов, на которых можно опереться, которым нужно доверять, к мнению которых необходимо прислушиваться. Это во многом помогло мне избежать ошибок, принимать правильные решения и в конечном итоге добиваться результатов.

— Порой возникали конфликтные ситуации, когда кто-то из начальников отдела приходил ко мне жаловаться на другого. Я никогда не поощрял такие разговоры и предлагал: «Разберитесь между собой. Или найдите общий язык, или обоих мне придется уволить». Люди задумывались и начинали искать пути к взаимопониманию. Главное — это человеческие отношения. Этим я руководствовался не только в своем коллективе, но и вне него.

— Нет. Уезжал в Приволжский округ. В 2008 был назначен руководителем межрегионального управления ФНС по Приволжскому округу. Это было повышение. Я отработал в Нижнем Новгороде девять месяцев. Но хоть и появились там друзья, новые знакомые и приятели, очень скучал по Сибири. И когда в Новосибирске в 2009 году создали межрегиональное управление по регулированию алкогольного рынка по Сибирскому федеральному округу, и мне предложили его возглавить, я, конечно, вернулся. Это было второе управление, которое, как и налоговое, создавал с нуля. Но, как и при создании налоговой службы, со мной пришли все специалисты, которые в налоговой занимались контролем за производством и оборотом алкогольной продукции. И во многом благодаря им, мне, единственному в России, удалось «усидеть» шесть лет руководителем этого управления.

— Да, приглашали и не раз. Но там совсем другая атмосфера что ли. Нужно, наверное, быть Борисом Березовским, чтобы там работать. Я отвечал на это, что я сибиряк, и хочу работать только в Сибири.

— Я, например, всегда старался по-доброму относиться к любому человеку, с кем доводилось знакомиться. И сначала это было спонтанно, но много позже я заметил, что добро-то, оказывается, возвращается.

— Официальных должностей сегодня я уже не занимаю, нахожусь на заслуженном отдыхе, но бываю на совещаниях и, если возникает вопрос, в котором могу помочь, конечно, помогаю. Так что работаю советником. А из приоритетов остались, наверное, путешествия, горы, дайвинг и все, что я любил всегда. Зимой обязательно летаю в Австрию, в Шерегеш, на Алтай, где можно покататься на горных лыжах. Не так давно открыл для себя Охотское море. Если до этого погружался только в теплые моря, то в Охотском море температура воды — два градуса. И меня поразила северная природа, подводный мир. Оказывается, в холодных морях структура воды меняется. Когда первый раз спускался, вообще, ничего не увидел — все серое. Подсказали, что нужно с фонарем спускаться. И открылся абсолютно другой подводный мир — такие рыбы, водоросли, крабы, скалы, которые несравнимо красивее мира тёплых морей.

В молодости на дельтаплане, параплане летал, а когда пару лет назад побывал в Америке на чемпионате мира по парашютному спорту в качестве болельщика, умудрился еще и с парашюта прыгнуть. Высота — 3,5 тысячи метров, в свободном полете где-то секунд 20 летели. Впечатляет, конечно, но гораздо большее впечатление оставило участие в эстафете олимпийского огня в 2014 году, я был одним из факелоносцев.

— И сегодняшним, и будущим студентам пожелаю хорошей учебы. Она, конечно, важна, дает старт и вашей карьере, и жизни. Но в студенчестве не нужно ограничиваться только лекциями, семинарами. Молодость ценна еще и тем, что это тот период, когда нужно заводить друзей, двигаться, крутиться, чтобы жизнь вокруг тебя кипела. Еще, конечно, пожелаю заниматься спортом. Это вообще отдушина для каждого человека, хороший глоток свежего воздуха.