Константин Селезнев (выпуск — 2007): «Я чувствую, что своим успехам во многом обязан нархозу»

— Константин, расскажите, пожалуйста, свою историю поступления в нархоз. 

— Я был золотым медалистом в школе, и у меня были возможности поступать в разные вузы. Я ходил на подготовительные курсы и в НГТУ, и в НГУ, и в нархоз. Специальность я выбирал исключительно, что называется, по зову сердца. Финансы и кредит, финансовые рынки, банки казались какой-то магической областью деятельности, где собрано все самое клевое, самое интересное. Я плохо понимал, что это собой представляет, я плохо понимал, что такое ценные бумаги, но мне безумно хотелось приобщиться к этому. Поэтому первое заведение, куда я поступал, это нархоз. И в общем-то больше никуда не пробовал, потому что на предварительной олимпиаде я получил «пятерку» по математике, у меня жизнь сложилась, и я был счастлив. 

— Получается, поступили на кафедру ценных бумаг? 

— О том, что есть кафедра ценных бумаг, я узнал к концу третьего курса. Мы тогда начали ходить на кафедру, познакомились с Александром Владимировичем, предлагали ему разные странные идеи по поводу того, какие научные открытия можно совершать в этом поле. Он улыбался, объяснял, в каком направлении надо подумать, что следует почитать... И потом, когда встал вопрос о выборе кафедры, ответ был очевиден. В результате моя квалификация — экономист, направление «Финансы и кредит», специализация «Рынок ценных бумаг». 

— Каким студентом вы были? Наверняка примерным? 

— Я действительно был примерным студентом. Мы тройкой студентов–единомышленников были на хорошем счету, пытались организовать студенческое научное общество, проводили заседания. Можно сказать, что не было ни одного занятия, которое я пропустил бы без причины. Считал, что надо посещать все занятия. И эта ответственность сохранилась до конца вуза. 

— Научное общество, встречи с Александром Владимировичем, абсолютная посещаемость… Что еще запомнилось из студенчества? 

— Первое — это, конечно, группа и атмосфера в группе. Тут надо отметить, что было две группы: до четвертого курса — одна, на пятом курсе — вторая. У нас была исключительно дружеская, теплая атмосфера, и у меня было ощущение, что я прихожу в вуз как в хорошую компанию друзей, почти как домой. Мои друзья, преподаватели, старшие товарищи не были какими-то проблемными людьми. Это были люди, на которых хотелось смотреть, которых хотелось слушать. Запомнилась дружеская и интеллигентная атмосфера. Второе — это ощущение, предвкушение успеха, которое переполняло, потому что всегда вызывали трепет преподаватели практики. Вуз, помимо того, что был для меня какой-то приятной поляной друзей, он был еще пропуском в этот самый успех. Поэтому приходя туда, и что-то делая, я все время чувствовал, что это для успеха. Это приносило вдохновение и мотивацию. 

— Была какая-то практика во время учебы? Где-то стажировались? 

— Конечно, как всем активным людям, мне все время хотелось раньше начать работать. И бережные слова преподавателей «Сейчас поучитесь, поработаете потом» воспринимались с улыбкой, потому что не верилось. Я работал на каждом этапе. С разной степенью интенсивности, но все-таки работал, где было возможно. Поначалу это нужно было просто ради минимальных денег и для реализации какой-то энергии, которая еще оставалась. На первом курсе работал преподавателем английского языка у детей. С начала третьего курса я устроился в небольшую компанию, которая занималась предоставлением услуг по биржевой торговле разными финансовыми инструментами на валютном рынке — сначала менеджером по продажам, потом вел лекцию по фундаментальному анализу, насколько я тогда мог сам его понять. Также была практика... Перерыв в работе возник только на пятом курсе — там был преддипломный семестр, особенно нагруженный. И уже после него, когда вышел на диплом, я устроился по специальности: дилером по ценным бумагам. С этого момента началась работа. 

— Как развивалась ваша карьера дальше? 

— Дальше были интересные и нелинейные движения. По специальности, то есть дилером по ценным бумагам я проработал примерно год. Потом банк был продан, наше подразделение подлежало сокращению. Встал вопрос: куда идти работать? Так получилось, что я попал в международную аудиторскую компанию. Они как раз только-только открыли офис в Новосибирске, и во второй набор я туда попал. Так, карьера сделала первый шаг в сторону, и вместо дилера по ценным бумагам я стал внешним аудитором. Три года я проверял отчётность. Потом я понял, что мне не очень нравится бухучет как предметная область, что мне не импонирует разбираться в нюансах учета. Мне все больше хотелось именно в риски, в процессы, в систему управления. И я сделал следующий шаг — перешел во внутренний аудит. Примерно три года работал внутренним аудитором, занимался банковскими рисками, создавал систему мониторинга операций, пытаясь предупредить риски. Мы много работали по проверке Центрального банка, оценивая риски, выражая мнение по поводу тех или иных решений. Занимались оценкой системы внутреннего контроля банков в целом, чтобы выйти на понимание, какая у него устойчивость в данный момент. Мне это очень нравилось, потому что я занимался аналитикой, рисками, процессами. У меня была уникальная возможность посмотреть, как работают менеджеры совершенного разного уровня. Затем 5,5 лет работал внутренним аудитором в компании, где полностью отвечал за процесс внутреннего аудита крупной дочерней компании. После этого мне стало уже скучно. Я учился в аспирантуре НГУЭУ под руководством Александра Владимировича. А позже отучился на MBA. И, получив степень, я задумался, где мне реализовать потенциал. Восемь лет я смотрел, как работают другие люди, объяснял им, что они работают неправильно, и уже очень хотелось сделать что-то самостоятельно. На этом и закончился внутренний аудит. 

— Дальше IT? 

— Да, я перешел в IT-сектор, отработал в разных компаниях, крупных и небольших, где-то проектно, где-то комплексно, на позициях директора по развитию, директора по стратегии или генерального директора. И сейчас работаю директором кампуса «Школы 21». 

— Что привело вас в «Школу 21»? 

— Это особенный проект. Я знал о его существовании, знал, что это такое, потому что мой друг занимался открытием кампуса. И я верил, что проект будет успешным и более того, что в Новосибирске должен быть очень востребован. В тот момент я оказался на перепутье, хотя у меня и были небольшие проекты. Я увидел вакансию в «Школе 21», пообщался с директором. Ну и когда познакомился с людьми, мне очень понравились. И все поехало. Вот теперь едем. 

— Какая сейчас глобальная задача стоит перед «Школой 21»? 

— Мы готовим востребованных специалистов для ИТ-рынка. При этом нам нужно не просто подготовить человека, который знает какую-то технологию или умеет что-то быстро собрать на JavaScript. Нам нужно подготовить такого человека, который, с одной стороны, умеет это. А с другой стороны, он достаточно хорош, чтобы быстро-быстро осваивать новые технологии. Наш успех в том, что люди, которые у нас учились, в профессии состоялись. Это означает, что они должны получить все необходимое, чтобы потом оставаться востребованным и расти. Это достаточно сложно, потому что надо успевать за изменениями как в части технологий, так и за требованиями рынка. 

— Можно ли сказать, что вы сейчас нашли свое призвание? 

— Да. Потому что мне повезло сбалансировать те области деятельности, которые меня заряжают и вдохновляют. В первую очередь, это менеджмент, управление бизнесом. Во вторую — сфера образования. Мне всегда нравилось преподавать (Константин Селезнев является спикером Высшей школы бизнеса НГУЭУ, - Прим. Ред.), я считаю это благородным, полезным и нужным делом — учить людей. И третье: моя работа дает возможность прорабатывать интересные вещи на уровне региона, вузов, партнеров и общаться с интересными людьми, которые меня заряжают энергией. 

— А успешным вы себя считаете? 

— Конечно. Потому что один из критериев — личные результаты. Задать себе вопрос: «А получается ли у меня?» Я считаю, что немного странно заниматься делом, в котором у тебя нет успеха, которое не получается, а ты упорно пытаешься. Как только у меня перестанет получаться что-либо здесь, я буду вынужден либо меняться сам, либо менять область. 

— Какую роль в этом сыграл нархоз? 

— Как раз нархоз дал мне все необходимое, чтобы понимать, как работает мир, чтобы интерпретировать сложные законы и связи. Он дал знания — менеджмента, рисков, финансов, рисков и достаточный инструментарий математический, статистический, чтобы решать свои задачи. Нархоз дал все, чтобы мой успех состоялся и состоялся осознанно. Чтобы я понимал, почему те или иные суждения выносят люди. Привычку копать глубже, привычку смотреть на картину шире привил нархоз. Я чувствую, что своим достижениям, своему какому-то жизненному успеху я во многом обязан нархозу, моим прекрасным преподавателям и моему научному руководителю Александру Владимировичу Новикову. 

— И напоследок дайте, пожалуйста, совет студентам: на что обратить внимание сегодня, чтобы стать успешным человеком завтра? 

— Я бы напомнил студентам, что самый дорогостоящий ресурс, которым они обладают, — это время. Я бы предложил задуматься, на что они тратят время. Но не в контексте сиюминутной выгоды, а в контексте их большой цели: что хочется получить на дистанции 5-10 лет? Чтобы они приходили в вуз не чтобы отсидеть пару и потом получить «бумажку», а чтобы из каждой пары за полтора часа хотя бы немного полезного для себя вытащили. И вот так с миру по ниточке, невзирая на ошибки и сбои, все равно будет эффект. Поэтому мой совет: не тратьте время бесполезно. Тратьте его на то, что вам нужно для достижения глобальных ваших целей!